ГЛАВА 27: ДАЙТЕ МНЕ ОТДОХНУТЬ

Наше последнее шоу в Форт-Лодердейл 10-го июля 2004 года завершило не только тур “Up!”, но и почти двадцать лет беспрестанного стремления к успеху и его удержанию.

У меня было ощущение, будто я добилась чего-то необъятного, но я также была вымотана – физически, ментально, эмоционально. Из-за всех этих рекордов продаж, наград и почестей прошедшего десятилетия моя уверенность в себе испарилась, а самоуважение было на низком уровне. Я осознала, что вещи, приносящие мне глубочайшее удовлетворение, необязательно вообще были связаны с моими профессиональными достижениями. Время было подходящее для того, чтобы посвятить себя материнству и ведению домашнего хозяйства. Я наслаждалась смене ритма в своём шато в Швейцарии.

Вышло так, что и с точки зрения карьеры лучшего времени было не найти, потому что индустрия звукозаписи, грубо говоря, подверглась землетрясению. Тому было множество причин, включая потери доходов от поклонников, скачивающих песни бесплатно в Интернете, массу развлекательного контента помимо музыки и недостаток дальновидности со стороны звукозаписывающих компаний в процессе приспособления к новому ландшафту.

Ничего прекраснее, чем мой маленький сын, я не сделала. Пришло время насладиться этой наградой в моей жизни, взять перерыв в карьере и позволить личной жизни управлять моим временем и энергией. Пришло время получать удовольствие от содержания дома в чистоте, воспитания счастливого ребёнка и обязанностей жены и хозяйки дома.

Размышляя о прошлом, я замечаю, что взросление в жёстких обстоятельствах привело к тому, что я развила у себя прочный панцирь, над выходом из которого мне пришлось с тех пор работать. Ничто не давалось легко, когда я была ребёнком, и поэтому на протяжении всей юности мне казалось, что мне нужно борьбой прокладывать себе путь. Борьба продолжилась во взрослом возрасте, возможно, из-за чрезвычайно соревновательной профессии, которую я выбрала, за исключением того, что от взрослого ожидают, что он будет более дипломатичным и терпеливым, менее самоуверенным и контролирующим. У меня ушло какое-то время на осознание того, что, хотя мне всё ещё нужно бороться за то, куда я хочу попасть, всё же, жизнь стала мягче, эмоционально легче и цивилизованнее, чем когда я была ребёнком. Меня окружало много чудесных людей, которые вознаграждали меня преданностью, признательностью и добротой, и у меня было больше возможностей остановиться, подумать и поговорить. Большинство вещей в жизни я делаю потому, что я наслаждаюсь процессом, а не потому, что в конце будет материальное вознаграждение. Награда это сам опыт.

Кулинария хороший тому пример для меня, потому что я люблю творить на кухне. Любой, кто наслаждается приготовлением еды, знает, что максимальная награда – удовольствие, которое доставляет твоя еда тем, кто её ест. Мне больше всего нравится в готовке, что, как в музыке, в ней можно импровизировать. Иногда, и правда, так получаются твои лучшие рецепты. Конечно, я могла бы до последней буквы следовать рецепту из книги, но тогда я лишь воссоздаю чей-то шедевр. Я нашла, что обычно больше всего удовлетворяет – во всех аспектах жизни, не только на кухне – когда берёте то, чему научились и приспосабливаете к своей собственной личности, опыту и умениям. Конечно, делая так, вы рискуете провалиться и приготовить блюдо, от которого все разбегутся из-за стола. Однако, жизнь научила меня, что риск того стоит.

Когда я не стояла у плиты, я проводила время с Эйжей. Он начинал ходить в детский сад, и мне нравилось каждый день отвозить его туда и обратно в его прогулочной коляске. Дорога в один конец занимала сорок минут, что помогало мне быть в форме. Вы были бы удивлены, если бы знали, сколько калорий сжигается на сцене, и без этой физической разрядки мне не хватало занятий. Мне было грустно, когда мой сыночек вырос из коляски, как из сентиментальных, так и из практических соображений.

Как бы сильно мы с Маттом ни любили шато и его сады, мне не хватало Канады. Я не имею в виду холод, я о сидении у костра на озере, где я могла бы отойти и прикоснуться к воде, а не смотреть на неё из особняка на холме. Мне хотелось быть прямо среди природы на берегу. В 2007 году мы решили переехать в бунгало прямо на краю изумительного озера Женева. Глядя на это событие в ретроспективе, я думаю, что переезд был чем-то символизирующим остальные изменения, последовавшие вскоре в моей личной жизни. Меня разрывало на части от необходимости оставить шато, поскольку там прошла моя беременность, и у меня были радостные воспоминания о том, как я помогала Матту сажать сад во время моего последнего триместра. Эйжа провёл здесь первые годы своей жизни, поедая лепестки роз и счастливо чавкая на свежевыросшем базилике и шалфее.

Тим тоже был похоронен в саду, что делало отъезд ещё более тяжёлым. Он умер в возрасте десяти лет, что близко к среднему возрасту у немецких овчарок. В последние недели тура “Up!” мы отправили его домой в Швейцарию, потому что города, в которых мы выступали, были очень рассредоточены, а он был слишком стар для таких длинных перелётов. Спустя неделю после моего возвращения Эйже нужно было в больницу, чтобы удалить миндалины. Когда я забросила на заднее сиденье машины сумку с вещами, предназначенными на одну ночь, Тим начал паниковать, думая, конечно, что я снова уезжаю. Когда я отъезжала, он припустился за машиной, обезумев от того, что он не едет со мной. Это разбивало мне сердце, но я знала, что нас не будет всего лишь одну ночь.

Как только Эйже ввели анестезию, наш смотритель позвонил, чтобы сказать, что у Тима случился сердечный приступ, и он находился у ветеринара. Он перезвонил мне, чтобы рассказать новости. Я держала Эйжу за руку, в глубине души зная, что новости не будут хорошими, и они не были: мой любимый Schutzhund¹ умер. Мне было так грустно, и я ощущала себя такой виноватой, поскольку я считала, что Тим умер от разбитого сердца, думая, что я его бросила.

Когда мы уже были готовы подремонтировать наш бунгало, на продажу выставили ту виллу, где я живу сейчас. Эта собственность была лучше, с сараем для лодок и куда просторнее, так что мы покинули бунгало. Я замахнулась на куда более масштабную реновацию, чем того требовал наш новый дом. В то же время, я не только планировала усовершенствовать швейцарскую ферму, которую мы приобрели только что, но и была на финальной стадии конструирования огромного комплекса на ферме в Новой Зеландии, которую мы купили в 2004 году.

Новозеландская собственность была высокогорной овцеводческой станцией на реке Мотатапу на Южном острове. Я приступила к проектированию усадьбы для нас вскоре после её покупки и начала вкладывать свои сердце, душу и мечты в это планирование. Я мечтала о том, как буду ездить верхом по бескрайним равнинам, по извилистым берегам рек и через золотистую траву, залитую солнечным светом страны Киви. Каждый год Матт, Эйжа и я приезжали туда на несколько месяцев, жили в маленьком караване (по крайней мере, так его называют там; другое слово – трейлер), припаркованном на одном из овечьих выгулов. Он был довольно тесным для нас троих, но мы наслаждались такой палаточной жизнью, пока наш дом строился.

По существу, реновация собственностей стала моей работой на полную ставку, и я вошла во вкус с этими задачами. Кипы архитектурных и инженерных планов, каталоги дизайна интерьера и журналы заваливали кухонный стол швейцарского бунгало, поскольку мы жили в подвале, тогда как сам дом был в процессе реновации, и в нём не было ни офиса, ни места для рабочего стола. Была масса электронных писем от архитекторов, инженеров, подрядчиков и декораторов. Моё время, энергия и любовь пошли на строительство этих гнёзд для моей семьи.

В течение тех нескольких месяцев, которые мы жили в бунгало, Мари-Энн и я стали брать уроки тенниса, так как Эйжа и её дочь, Джоанна, занимались им уже несколько лет. Мы решили, что попробуем ради физической нагрузки – поскольку обоим детям уже было шесть и они явно выросли из колясок, мы меньше ходили пешком. Между регулярными длительными прогулками и теннисом Мари-Энн и я были довольно успешны в наших попытках оставаться в форме, и длительные прогулки позволяли поговорить и поделиться чем-то как друзьям без наших мужчин и детей поблизости. Это было время девичьего единства.

Мари-Энн могла быть горячей и холодной временами, но после девяти лет дружбы я привыкла не обращать внимания, принимая это за такой характер. В месяцы, предшествовавшие нашей ежегодной поездке в Новую Зеландию, однако, наше общение стало более личным, чем когда-либо, будто мы внезапно разрушили некий барьер. Я сообщила ей по секрету, что Матт отдалился – настолько, что я чувствовала, что наш брак в опасности. Мари-Энн всегда слушала внимательно и предлагала благоразумный, объективный совет. Всё же, хоть она и была моей подругой, она знала моего мужа дольше, чем она знала меня. Первый год после покупки шато я ещё была в туре “Come On Over”, тогда как она уже работала на Матта в Швейцарии.

Поделившись с ней своими проблемами, я почувствовала себя лучше. Для меня было чрезвычайно необычным говорить с кем-то о моей личной жизни, особенно о моём браке. Я была невероятно немногословна в этом отношении со всеми в моей жизни. Но, открывшись Мари-Энн, я сделала существенное исключение, и, по какой-то причине, она как никогда прежде постаралась меня утешить. Достаточно интересно то, что Мари-Энн сделала вид, будто она и её муж, Фред, пытались справиться с кризисом их собственного брака; может, я нашла утешение в том, что была не одна, и том, что она была единственным долговременным другом, который был достаточно близко, чтобы поговорить лично.

Осенью 2007 года, однако, Мари-Энн стала отменять занятия теннисом и отказываться от прогулок. Мне нравился теннис, и я хотела играть больше, а не меньше, поэтому я начала играть и ходить на занятия с матерью одного из детей в теннисном классе Джоанны и Эйжи. Мы с Сандрой наслаждались теннисом вместе, и я ценила её компанию. Я развивала новые дружеские отношения с местной жительницей, и чувствовала себя хорошо, поскольку моя социальная жизнь всегда была закрытой. Сандра и я разделяли взгляды на жизнь и говорили о многих стимулирующих вещах, а не только про мужчин и детей, имея более интеллектуальные вещи для обсуждения, и меня мотивировало это дружеское общение. Я не понимала внезапной дистанцированности Мари-Энн, но вскоре мы уезжали из Швейцарии на рождественские каникулы, а потом направлялись в Новую Зеландию, чтобы, наконец, довести до конца проект здания, поэтому я считала, что мы начнём с того, где закончили, и всё снова вернётся в прежнее русло, когда мы вернёмся через четыре месяца. Ферма на Мотутапу в Новой Зеландии была домом моей мечты, моим списком желаний детально воплощённым в дизайне и архитектуре. Это был громадный проект, занявший четыре года работы. Я была более чем взволнована по поводу приближения 2008 года и превращения этой мечты в реальность.

Нашим планом было провести Рождество в Канаде с моей семьёй, поехать в Юту на десять дней, чтобы покататься на лыжах, затем начать Новый Год в нашем новом, втором доме прямо вблизи Ванаки, Новая Зеландия. Тем не менее, мне обычно было грустно покидать Швейцарию и наших друзей там, особенно Мари-Энн, Фреда и Джоанну. Мы скучали по ним, когда путешествовали, и наши поездки в Новую Зеландию обычно длились три-четыре месяца. Что-то ещё угнетало меня в этот конкретный раз, но тогда я не могла объяснить, что это было.

Во время этого новозеландского периода Матт возвращался в Швейцарию дважды, пока мы с Эйжей оставались в Новой Зеландии. Он намеревался подготовиться к каким-то грядущим музыкальным проектам, а мне нужно было наблюдать за последними штрихами на нашем доме. Для одного человека работы было слишком много, и меня огорчало, что ему пришлось уехать.

Напряжение между нами начало появляться постепенно в предыдущие пару лет, но заметно оно стало в недели после отъезда из Швейцарии перед Рождеством. Общение ухудшалось всё больше и больше, до момента, когда я почувствовала, что он и вовсе меня избегает. Последние семнадцать лет я регулярно занимаюсь медитацией как способом воссоединиться с собой в мирном месте, внутреннем, где я практиковала дисциплину не думать, не говоря уже о том, чтобы не думать слишком много. Для меня, медитация – это упражнение на успокоение сознания, но в то время я постоянно думала о напряжении в моём браке, и на это тратилось огромное количество моих мыслей, из-за чего разум мой во время медитаций был напряжён вместо того, чтобы успокоиться. В тот период медитации нужны были мне не только из дисциплинарных соображений; мне нужно было уйти от боли из-за ухудшения моих отношений с мужчиной, которого я любила и не хотела потерять, но теряла. Теперь я была зависима от медитаций, в которых искала ответы на вопросы о том, как сохранить его. Я считаю медитацию продуктивной, когда достигаю концентрации без мыслей, но теперь мои медитации стали местом, куда я приходила, перегруженная вопросами и ожиданиями.

Чтобы сохранить её как духовное отступление, для чего она и была предназначена, пришло время обратиться к более интеллектуальной терапии как другому методу руководства по житейским, брачным проблемам, которые я испытывала. Я заказала высокую кипу книг о том, как спасти брак и как стать лучшей женой, другом и человеком вообще. В поиске оружия против неудовлетворения собственной жизнью, я считала своей ответственностью научиться, как, чёрт возьми, мне достичь состояния, в котором я могла бы найти некую степень смирения, которое позволило бы мне принять мой несчастливый брак таким, каким он был, а не быть одной из тех людей, которые всегда считают, что у других трава зеленее. Я хотела научиться принимать то, что имела, и выжать из этого максимум, чтобы найти реалистичный и практический подход. Таковы были мои намерения, и мои книги должны были научить меня это сделать.

Среди моей кипы книг о помощи себе были:

“The Secret”, Phonda Byrne (в переводе « Тайна на каждый день», Ронда Берн)

“The Artist’s Way”, Julia Cameron & Mark Bryan («Путь художника», Джулия Кэмерон и Марк Брайан)²

“The Book Of Secrets”, Deepak Chopra («Книга тайн», Дипак Чопра)

“The Seven Principles for Making Marriage Work”, John M. Gottman («Семь принципов построения брака», Джон Готтман)²

“The Power of Now”, Eckhart Tolle («Сила Момента Сейчас», Экхарт Толле)

“Buddha: A Story of Enlightenment”, Deepak Chopra («Будда», Дипак Чопра)

“The Rules of Life”, Richard Templar («Правила жизни», Ричард Темплар) ²

“Too Soon Old, Too Late Smart”, Gordon Livingston, MD («Слишком быстро постарел, слишком поздно поумнел», Гордон Ливингстон) ²

“Eat, Pray, Love”, Elizabeth Gilbert («Есть, молиться, любить», Элизабет Гилберт)

Я хотела спасти свой брак и работать над ним, но я чувствовала, что между нами сейчас что-то было серьёзно не так, поскольку общение сузилось до натянутых диалогов и маленького или вовсе никакого визуального контакта. Во мне начала нарастать паника, и я стала тревожной и напуганной. Я чувствовала, что было нечто, о чём он мне не говорил.

По крайней мере, были бы мы в Швейцарии, я бы позвонила Мари-Энн и предложила отправиться на нашу длинную пешую откровенно-брачную-терапевтическую сессию. Вместо этого, я была далеко на новозеландском высокогорье, пока моя подруга была дома в Швейцарских Альпах.

Однажды ночью, спустя несколько дней после его отъезда в Швейцарию, я была в таком отчаянии, что мне нужно было поговорить с кем-нибудь, так что я позвонила домой к Мари-Энн, пока Эйжа спал. Молчание моего мужа заставляло меня представлять разного рода ужасные вещи, о которых я рассказала ей.

«Может, он болен и не хочет меня расстраивать, – вслух волновалась я. – Если увидишь Матта, пока он будет в Швейцарии, не могла бы ты просто посмотреть, не заметишь ли чего… странного в нём? Ну типа, не выглядит ли он больным или ведёт себя как-то нехарактерно». Поскольку она была нашим местным ассистентом в Швейцарии, было логичным предположить, что Матт с ней свяжется, пока будет там, чтобы она помогла ему с какими-то административными задачами или выполнила поручения. Она убедила меня, что присмотрит за ним, и сказала, чтобы я не волновалась, ведь у меня и так было достаточно забот из-за объёма работ в старании завершить всё по строительству дома, в одиночку. Она мне очень сочувствовала и утешала.

Тогда я проговорилась о другом своём страхе.

«Думаешь, у него есть любовница?» – спросила я.

Ответ Мари-Энн меня не удивил, потому я робко согласилась с её комментарием – что абсурдно даже думать о том, что у моего мужа может быть любовница.

Почти назидательный тон её голоса заставил меня почувствовать себя дурой из-за того, что я позволить себе так думать. В конце концов, как он мог быть вовлечённым в любовную интрижку без моего ведома, ведь мы жили так изолированно, особенно в последние несколько лет жизни в Швейцарии?

Осторожно: когда кто-то внутри вашего круга общения заводит интрижку, это может быть сложно увидеть всем, и её легко замаскировать за оправданиями, которыми можно легко придать отношениям легитимность, особенно если это сосед, общий друг или очевидная знакомая и предсказуемая секретарша.

Я считала, что с моей стороны было глупым выдвигать такие параноидальные предположения и что необычное поведение моего мужа могло быть просто плодом моего воображения. Мари-Энн успокоила меня и убедительно заверила, что всё в порядке, что она лично не видела ничего необычного в его поведении. Она сказала, что понаблюдает за ним и сообщит, если заметит что-то странное. Я поблагодарила её за то, что она вербально обняла меня за плечи и утешила. Я испытала облегчение, когда завершила этот телефонный разговор с ней. Я полностью ей поверила. Я верила, что моя подруга будет на стороже за меня, и что всё будет хорошо.

Сноски:

1. Schutzhund с нем. – сторожевая собака. На протяжении несколько лет пёс был её главным телохранителем и другом. Шанайа намеренно использует немецкий термин для того, чтобы подчеркнуть, что собака не просто такой породы, а прошла обучение именно в Германии. В одном из интервью 1998 года она также говорила, что Тим знал команды только на немецком, и она их выучила.

2. Названия этих книг переведены на русский язык переводчиком текста Шанайи Твейн для того, чтобы дать хоть какое-то представление читателю об этих книгах. Поскольку мы не нашли этих названий в «Гугле» без сноски «переведено с английского», то, вероятно, на русском языке они не издавались.

Полезные ссылки:

1. Страница о книге

2. Подборка фактов о певице

3. Турне

4. Интервью на шоу Опры в 2011 году

5. Статья о новозеландской собственности пары

Отрывок из книги мемуаров «С этого момента» (2011 год), Глава 27: «Дайте мне отдохнуть»

Автор: Shania Twain

Переводчик: Carolina

Глава 26 | Глава 27 | Глава 28