ДРУЗЬЯ САЙТА


Marvellous-Anastacia.ru ShaniaTwain.com.br



ШАНАЙА ГОВОРИТ

«Узнавая и осознавая свои изъяны, я обнаруживаю, что учусь легче переносить и понимать недостатки других», – о работе над собой и понимании (источник книга “From This Moment On”).



РУССКИЕ СУБТИТРЫ

Shania Twain Russian Subtitles Мы стремимся помочь поклонникам Шанайи лучше понимать, о чем она говорит и поет, поэтому работаем над русскими субтитрами для концертов и программ о любимой певице. Все наши работы можно найти в альбоме нашей группы во «В Контакте». Помимо всякого рода мелочей, нами переведены все 6 серий документального сериала «Почему нет? с Шанайей Твейн» и концерты “Up! Live in Chicago”, “Winter Break”, “Up! Close & Personal” с дополнительными материалами и “Shania: Still The One Live From Vegas” с «Пропуском за кулисы».



РЕЛИЗЫ ПЕСЕН/КЛИПОВ

Life's About To Get Good Первый сингл с альбома “Now”, “Life’s About To Get Good”, вышел 15-го июня 2017 года. 20-го июля в качестве промо выпустили песню “Poor Me” вместе с лирик-видео. 26-го июля состоялся релиз клипа на песню “Life’s About To Get Good”. 18-го августа состоялся релиз второго сингла – “Swingin’ With My Eyes Closed”, а 29-го сентября вышел клип на эту песню. 15-го сентября вышел промо-сингл “We Got Something They Don’t”. 1-го июля 2018 года состоялась премьера клипа на песню “Soldier”.



НОВЫЙ АЛЬБОМ

Now 29-го сентября 2018 года состоялся релиз альбома “Now” в трёх версиях: стандартный CD (12 песен), делюкс-версия на CD (16 песен) и делюкс-версия на виниловых пластинках (2 пластинки, суммарно 16 песен). Альбом можно заказать здесь.



ГРЯДУЩИЕ СОБЫТИЯ

Резиденция “Let’s Go!” в Лас-Вегасе:
2 декабря 2020
4 декабря 2020
5 декабря 2020
9 декабря 2020
11 декабря 2020
12 декабря 2020



ПОДПИШИСЬ




ПОИСК




СТАТИСТИКА

Opened 6 June 2005
Webmiss: Carolina
Design made and coded by
Arthur's Design






ШАНАЙА ТВЕЙН О ФЕМИНИЗМЕ И 15 ГОДАХ РАБОТЫ

Певица размышляет о длительной карьере перед выходом нового альбома, “Now”, 29-го сентября.

Трудно поверить, что прошло более 20 лет с тех пор, как Шанайа Твейн выпустила “Come On Over” – пластинку с 16 треками, которая остаётся самым продаваемым кантри-альбомом всех времён. Кантри-певица и автор песен, родом из Тимминса, Онтарио, имеет с того проданного тиражом 40 с лишним миллионов копий альбома песни – а именно “From This Moment On”, “You’re Still The One”, “Man! I Feel Like A Woman!”, – которые получают достаточно ротаций на радио и на Spotify, чтобы составить конкуренцию сегодняшним хитам чарта «Биллборд». Возвращение Твейн в студию с её новым диском, “Now” (релиз которого намечен на 29-ое сентября), было непростым трюком, учитывая, что он был в проекте 15 лет. Основная причина задержки лежит в диагностировании болезни Лайма и неврологическом голосовом нарушении, именуемом дисфонией. Вслед за её проблемами со здоровьем последовал достаточно болезненный – и публичный – развод с бывшим продюсером/мужем Маттом Лангом в 2010 (описанный в её разоблачающей автобиографии 2011 года). За считанные дни до объявления её нового мирового турне, она побеседовала с “Maclean’s” о своём бурном прошлом, путешествии к самосовершенствованию и, наконец, достижении того уважения, которого, по её ощущениям, она заслуживает.

На запись этого нового альбома у тебя ушло 15 лет. Теперь тебе комфортнее петь о том, что ты считаешь самыми трудными моментами своей жизни?

Я стремлюсь к этому. Знаю, что потребовалось много времени и рефлексии, но с недавних пор я спокойнее касаюсь вещей, которые могут быть сложными, тёмными или болезненными. Я полагаю, это выделяет другой конец спектра – позитивный. В разговоре о выживании есть свобода. На этом альбоме я задала этот контраст намеренно.

Что ты бы назвала самым большим риском, на который ты пошла?

Выпуск “Man! I Feel Like A Woman!”. У этой песни такой дерзкий, феминистский настрой. Феминизм сильно эволюционировал с того времени – прошло 20 лет с тех пор, как эта песня была в чартах! Знаете, восприятие феминизма тогда было совершенно иным. Шокирует то, что мне приходилось постоянно повторять людям и говорить такие вещи как «только потому, что ты феминистка или если ты не считаешь себя феминисткой или ты просто сильная женщина, это не делает тебя злой» или «тебе не нужно быть обиженной, чтобы верить в равенство». Некоторые люди всё равно не понимали. Они считали, что я против мужчин. Казалось, что она слишком опережала тенденции в некоторых смыслах. Я думаю, она могла быть выпущена сегодня, и легко вписаться в наше время.

Лоретта Линн однажды сказала, что чувствовала себя ответственной петь за женщин в плохих отношениях. Ты тоже считаешь это своей обязанностью?

Я делала это прежде, но я не актриса. Когда я пишу музыку, я не изображаю – это всё я. Я считаю себя ответственной за то, чтобы быть честной о себе, прежде всего. Я не буду петь о том, во что я не верю, и не важно, кто из этого извлечёт пользу.

Во время нашей прошлой беседы ты сказала: «Мне не довелось получать удовольствие от лавров разрушительницы границ, потому что я работала в консервативной музыкальной индустрии». Что-то изменилось?

О, да. Теперь, когда я снова всплыла с альбомом после 15 лет перерыва, все эти артисты выходят из своих избушек и говорят именно то, что я хотела слышать тогда. Такие вещи как «Шанайа вдохновила меня. Она была новатором». Я наслаждаюсь комплиментами и тем фактом, что мне не нужно бороться за это место. Оно просто моё. Моё место в музыке это не то, что мне нужно защищать сейчас.

Один из твоих новых треков под названием “Home Now” содержит такую строчку: «Продала свою душу новой религии». Ты говоришь о культе славы или церкви?

Она совсем не о славе. Всю свою юность я была в поиске. Я прошла через фазу частых посещений церкви. Затем я прошла через фазу умышленного непосещения церкви. Я сомневалась в религии. Я изучала мировую религию в школе и искала смысл своей жизни через неё. Я чувствую, что нашла кое-какие ответы… но их не достаточно. Этот поиск бесконечен, всё же. Я поняла, что смысл – это непрерывный поиск. Это эволюция.

И всё же ты довольно давно в этом бизнесе и видела артистов, для которых всё становится обыденностью, когда они начинают зависеть от внимания. Ты когда-нибудь подходила к тому, чтобы стать одной из этих людей?

Я испытывала напряжение. Когда я начала гастролировать с “Come On Over”… тогда я и начала понимать настоящее значение массового поклонения. Будучи в городе с шоу, я не могла сама сходить в аптеку. Мне нужно было сообщить людям, где я находилась, мне нужна была охрана. Моя жизнь становилась очень изолированной. Я перестала делать вещи для себя. Это пузырь, и он очень опасен. Я забыла, как жить в реальном мире вне этого пузыря. Когда этот пузырь прекращает существовать или тур прекращается со всем этим сопутствующим вниманием… на то есть причина. Я поняла, что я просто выполняла работу. Когда она заканчивается, многие артисты впадают в депрессию. Поэтому так много артистов становятся зависимыми от славы. Для меня всё было иначе. Я была очень одинока во время гастролей. Я была очень одиноким трудоголиком. Я сказала себе: «В жизни должно быть гораздо больше, чем это». Для меня это была не жизнь. Я тонула в этой нереальной жизни, которую я не хотела. Ты не хочешь быть в ситуации, где кто-то не делает всё для тебя. Я видела, как это происходило с другими людьми, и не хотела, чтобы это произошло со мной.

В кантри-музыке много трудоголиков. Пэтси Клайн вышла на сцену петь со сломанным ребром. Многие годы Лоретта Линн открывала свой дом для посетителей, почти целый год, семь дней в неделю. Долли Партон однажды сказала мне, что считает себя индустрией. Бывает ли, что ты чувствуешь, будто управляешь корпорацией?

Ну, я тоже индустрия. Я думаю, все люди, которые достигают определённого уровня популярности, являются брендами. Я принимаю это. Я не оцениваю это на каком-то личном уровне. Я оцениваю это как элемент моей работы. Я более прагматична в этом смысле. Она очень прагматична, Долли. Хотя, я начинаю изнывать, если мне не хватает [нормальности] в моей жизни. Мне нравится одиночество. Я даже писать музыку не могу, если я не в изоляции.

Где ты пряталась, чтобы держаться подальше от социальных сетей, пока работала над этим альбомом? Ты выключала WiFi?

Я старалась. Большую часть песен я написала в Нассау, Багамские острова. Там очень тихо и мало что отвлекает. Там спокойно и потрясающие виды… мне не приходилось переживать о том, как я одета. Мне это было нужно.

Ты однажды сказала, что можешь пожалеть об откровениях в автобиографии «С этого момента», поскольку ты включила в книгу письмо, которое ты написала любовнице своего бывшего мужа. Прошло пять лет. Пожалела?

Нет. Это больше помогло мне. В то время я переживала, но теперь уже нет. Хорошо, что оно там. Я думаю, это важно. Нужно устанавливать собственные границы. Все мы их устанавливаем. Нужно проверять себя. В то же время, открытость освобождает. Это гораздо проще, чем анализировать каждую мелочь, которую ты делаешь или говоришь. У самовыражения должна быть некая текучесть без необходимости постоянно редактировать [поступки и мысли]. Чем старше я становлюсь, тем более уверенной себя ощущаю в таких вещах. Фильтры просто опускаются… давайте на чистоту, фильтры мешают потоку искренности. Если вы стыдитесь чего-то, что совершили, то просто скажите об этом.

Из-за социальных сетей многие артисты боятся делиться мнением. Слушатели понимают, что многие интервью даются по сценарию и не являются искренними. Стоит ли артисту так перестраховываться в наше время?

Нужно решиться. Также нужно быть готовым к последствиям. Нужно принимать во внимание индустрию, в которой работаешь. Люди напишут и выскажут вещи, которые тебе не понравятся. Они вырвут высказывания из контекста. Что тебе остаётся? Не позволяй этому уничтожить твою жизнь. Это их проблема. Они продолжат в том же духе, и их не будут уважать за их поступки. Беспокойся о собственных.

Какую роль в твоей карьере сейчас играет твой 16-летний сын?

Он помог мне выбрать продюсеров для этого альбома. Он слушает песни. Он помогает мне с темпами. Он даёт мне обратную связь по звучанию. Он – продюсер, автор, аранжировщик. Он не хочет выступать.

Музей музыки кантри запланировал выставку о твоей карьере и жизни. Какие её экспонаты ты считаешь самыми личными?

Моя мама, которая была моим менеджером, написала мою биографию, когда мне было 12. Она всё написала. Это было очень невинно, наивно и трогательно. На ней осталось пятно от её кофейного стаканчика. Это мило и ценно. Это потрясающе. Она предсказала мою карьеру. Это действительно такая вещь, которая символизирует профессиональную карьеру ребёнка, которая у меня была, и начало всего. Там есть строчка: «Она очень много умеет для 12-летней». А ещё там этот леопардовый костюм из “That Don’t Impress Me Much” – я рада, что сохранила его.

Парочку образов, которыми ты прославилась в 90-х, интерпретировали на модных подиумах. Это нереально видеть?

Да! Я заново переживаю свой период. Меня удивляет, что 90-е так быстро вернулись. Это классно. 90-е были интересным временем, потому что тогда в мейнстрим одновременно прорвались многие жанры и разные культурные веяния. Если говорить о моде, то урбанистические веяния, дискотечная одежда и образы кантри-музыки были сильны в 90-х. Сейчас каждому есть что почерпнуть из 90-х, потому что они ввели в моду многие вещи и иногда смешивали их вместе.

Твой первый сингл, “What Made You Say That”, вышел в 1993 году, и определённые телеканалы запретили видео, потому что твои наряды оголяли живот. Тебе надоедало объяснять, почему ты так оделась для этого клипа?

Иногда. Меня часто атаковали в интервью, но было легко нейтрализовать оппонента. В других жанрах живот не был чем-то новым. Новым он был только в кантри. Я думаю, для меня это было приемлемо, потому что я во многих смыслах не придерживалась традиционных взглядов. Это просто была часть моей личности. В конечном счёте, они приняли меня такой, какой я была в творческом и артистическом смысле.

Считала ли ты, что в основе конфронтации стояло женоненавистничество?

Было некое отторжение у традиционалистов. Я бы назвала это сексизмом. То сексистское отношение? Даже некоторые женщины его поддерживали! Их было не много, но высказывания были такого рода: «Ну, хорошо то, что у неё такой отличный живот». Такие вещи они говорили.

Такие артисты как Джони Митчелл заявили, что не смогли бы начать карьеру сегодня из-за количества непрерывного внимания со стороны социальных сетей. Как ты думаешь, если бы “Now” был твоим дебютным диском, смогла бы ты так же выстоять в индустрии?

Я не считаю, что что-то изменилось. Внимание общественности то же. Оно будет всегда. Оно лишь стало более незамедлительным, это всё. Критика всегда будет болезненной. Ты переживаешь её. Я пережила её тогда. Я переживу её сейчас. Это даже сложнее, когда ты моложе. У тебя нет зрелости. Ты всё ещё формируешься. Если тебя задевают во время формирования, это затем превращается в психологическую борьбу. Сегодня, сталкиваясь с критикой в свой адрес, я не переживаю… если я оденусь неподобающе, я не лишусь из-за этого сна. Возможно, будь я моложе, меня бы это сильнее задело.

Для обложки альбома “The Woman In Me” тебя фотографировал Джон Дерек, и он ругал тебя на съёмках за то, что ты не обладала традиционным телом и лицом модели. Как изменился твой подход к фото-сессиям после того опыта?

Он очень меня критиковал! После того опыта, честно говоря, я научилась очень многому. Я научилась большему, чем от любой попытки меня задеть. Это сделало меня сильнее. Я взяла всё это с собой в будущее. Для меня это была хорошая школа. Я много узнала о фотографии и свете. Я узнала психологию отношений между арт-директором и субъектом. Я научилась говорить «нет».

Какие из песен этого альбома вызывали у тебя массу эмоций?

”Soldier” заставила много плакать. У меня действительно были проблемы с тем, чтобы её закончить. Временами я плакала над “I’m Alright”. Во время работы над куплетами “Life’s About To Get Good” было много срывов. “Poor Me” – я чувствовала себя жалко! Я действительно задавалась вопросом, кто я, и прошла через размышления «хочу ли я на самом деле писать эту песню?» Но, выложив всё, я почувствовала себя хорошо.

В отношении новых артистов, которых ты слушаешь, кто-нибудь выделяется, с кем ты действительно находишь контакт?

Алессия Кара чудесна – у неё такой душевный голос, и она канадка. Ещё я люблю Шона Мендеса. Я ещё не встречалась с ним лично, но мы иногда переписываемся.

Ты ещё никогда не записывала оригинальную песню для саундтрека. Кажется ли выступление на «Оскаре» чем-то желанным для тебя?

Я хочу это сделать. Это было бы чудесно. Я бы хотела больше поработать с фильмом. Сейчас, вероятно, это была бы драма. Думаю, мне бы это понравилось, и я смогла бы вычеркнуть это из списка желаний… но знаете что? У меня длинный список.

Интервью было отредактировано интервьюером для ясности.

Интервью для сайта “Macleans.ca”, 22 сентября 2017 года

Оригинал: Macleans.ca

Автор: Elio Iannacci

Переводчик: Carolina

Design made by Arthur
SHANIA.NET.RU 2005-2020
Main / Главная Shania / Шанайа Gallery / Галерея Downloads / Загрузки Site / Сайт Forum / Форум