ВОЗВРАЩЕНИЕ ШАНАЙИ ДОМОЙ

Шанайа и Бен выходят из машины. Шанайа показывает еще один дом, где она жила.

Шанайа Твейн: Да, это Монтгомери 44.
Бен Малруни: И об этом доме у тебя наилучшие воспоминания?
Шанайа Твейн: Здесь я жила, когда последний год училась в школе. Об этом доме у меня много отличных воспоминаний. Дела моих родителей были лучше, у них в это время уже был свой бизнес по посадке деревьев. Это было более счастливое время вообще. Мы могли позволить себе собственный дом, то есть ипотеку. Мы не были владельцами.

Голос за кадром: 1-го ноября 1987 судьба нанесла семье удар, который навсегда изменил жизнь Айлин. Ее родители, Шэрон и Джерри, погибли в аварии, столкнувшись с грузовиком. Удрученная такими новостями Айлин должна была найти способ жить дальше не только ради себя, но и ради ее братьев и сестры. Она бросила мечты, связанные с большим городом, и вернулась домой в маленький городок в Онтарио.

Стоя в музее своего имени, Шанайа рассказывает о тех трудных временах.

Шанайа Твейн: Честно говоря, когда умерли мои родители, мечта не то чтобы умерла… Нет, она все же в некотором смысле тоже умерла. У меня больше не было цели угодить им, необходимости угодить им. Их просто больше не было. И я даже не понимала, что происходит. У меня была страсть к музыке, но я могла заниматься ей, сидя в своей комнате, мне не нужно было выступать на публике. Этого больше хотела моя мама. Я хотела сбежать, мне нужна была почва под ногами. Когда мои родители умерли, мне нужна была терапия. Я хотела поехать и посмотреть на людей, которые действительно страдали. Я хотела поехать в страны третьего мира и увидеть то, что вернуло бы меня к реальности. Но я думаю, к тому времени моя мама и вся семья столько вложила в мое развитие как сценической артистки, что я бы чувствовала себя ужасно, если бы все бросила. Я подумала: «Эй, у меня же действительно есть шанс так зарабатывать себе на жизнь». Я не думаю, что моя мама знала, что такое быть звездой. Я не уверена. Посмотрите на этот город. Тут нет блеска и гламура. Я из города, где играют в хоккей, добывают руды и заготавливают лесоматериалы. Люди из Тимминса, Онтарио, не ходят с бриллиантовыми сережками в дорогих кожаных туфлях и с макияжем. Это нереально здесь. Мы растем вдалеке от этого и издалека на это смотрим. Думаю, для моей мамы это все тоже было далеким. Она просто очень хотела, чтобы у меня получилось, чтобы у меня был шанс. Я хотела сбежать в течение нескольких месяцев, и удерживала меня от этого только семья… дети. Мне казалось, дети нуждались во мне. Может, это не так, но мне казалось, что я им нужна. И мне повезло, что Мери Бэйли… она тоже была певицей в Канаде, и она сказала: «Нет, ты не можешь бросить. Не бросай. Иди в Deerhurst. Тут есть место, где ты можешь найти возможность продолжать петь и оплачивать счета». Потому что теперь вопрос был не только в том, хочу ли я продолжать заниматься музыкой, а еще и в ответственности и оплате счетов.

Показывают видео времен работы Айлин в Deerhurst Resort. Она исполняет песню Донны Саммер и Барбары Стрейзанд “No More Tears (Enough Is Enough)”.

Шанайа Твейн: Мне раньше никогда не приходилось выступать на каблуках. И уж точно я никогда не выступала в секвенции или в чем-то подобном. Никогда раньше на мои волосы не выливалось так много лака для волос. Я не пользовалась косметикой, не знала, каково носить все эти сережки из стекла – это все для меня ново.

Показывают еще одно видео времен Deerhurst. Айлин исполняет “Somewhere Out There”.

Голос за кадром: В сторону лак для волос и макияж – они не могут скрыть талант Твейн. Боссы музыкального мира Нашвилла видели шоу и предложили контракт, но сначала требовалось изменить ее фамилию. Желая сохранить наследие родителей, она настояла на смене имени.

Шанайа Твейн: Видимо, имя Айлин Твейн не подходило, и я работала одно время с одной девушкой на шоу в Хантсвилле, Онтарио – ее звали Шанайа. Она имела индейские корни в племени Оджибве. Мой отец тоже был оджибве, и я подумала, что это невероятное совпадение.

Голос за кадром: «Шанайа», как говорят, на языке оджибве означает «я на своем пути», и она точно была на своем пути.

Шанайа Твейн: (рассматривая экспонаты в музее) Это обложка первого альбома.

Голос за кадром: Она показала сердце Тимминса на обложке альбома.

Шанайа Твейн: О, посмотрите сюда. Долгое время я их носила в школу. Это были мои сапоги для школы, когда я жила на Монтгомери 44. Это была моя обувь на каждый день. Я носила их без стелек – для них стельки не нужны и их никогда не было. Это настоящие [мокасины]. Их моя бабушка сделала…
Бен Малруни: Мокасины? Ты носила их?
Шанайа Твейн: Я забыла, что они у меня вообще были. Посмотри на это. Тут много вещей, про которые я забыла. А эта куртка из моей первой фото-сессии. Мы снимали ее в Тимминсе.

Показывают кусочек из клипа “What Made You Say That”.

Голос за кадром: Первое видео с альбома привлекло внимание одного из топовых рок-продюсеров в мире.

Дэвид Хартт Я работал в музыкальном магазине тут в городе, и ее кузен зашел ко мне – я знал многих членов ее семьи. Он зашел повидать меня и сказал: «Айрин работает с новым автором песен. У него прозвище какое-то собачье-щенячье, зовут Робертом». Я спросил: «Роберт Джон "Матт*" Ланг?». И он говорит: «Да, точно, он». Я сказал ему, что это большая звезда, и выложил ему на прилавок все величайшие альбомы Матта Ланга – AC/DC “Back In Black” и другие – и сказал, что теперь она станет крупной звездой.

Голос за кадром: После знакомства в 1993 году Шанайа и Матт незамедлительно начали работать над ее следующим альбомом.

Шанайа Твейн: Мы познакомились и поженились через шесть месяцев, мы были по уши влюблены. Мы собирались пожениться зимой и поженились в декабре – был 41 градус ниже нуля.

Примечание:
*Mutt в переводе с английского «шавка». Матт сам выбрал себе такое прозвище, когда учился в школе и создал свою рок-группу. У настоящих рокеров прозвище должно быть унизительным.

1 2 3 4 5 6