ВОЗВРАЩЕНИЕ ШАНАЙИ ДОМОЙ

Показывают, как Шанайа записывает в студии песню “(If You’re Not In It For Love) I’m Outta Here!”.

Голос за кадром: Было сразу понятно, что Шанайа это делала по любви – по любви к музыке. Ее твердое намерение добиться успеха было проверено, когда ей было всего 14 лет. Ее родители могли позволить себе лишь один билет на поезд до Торонто, где юная Айлин должна была выступить на «Шоу Томми Хантера». Через какое-то время после отправления, она поняла, что поезд едет в неверном направлении. Она настояла, чтобы проводник остановил поезд и позволил ей выйти посреди сельской местности, где у путей она могла дождаться другого поезда, направляющегося в Торонто.

Показывают фрагменты двух выступлений Шанайи на «Шоу Томми Хантера» (он представляет ее как Эйли Твейн) и интервью, взятое Беном у Шанайи накануне вылета в Тимминс.

Шанайа Твейн: Для меня это был важный момент. Когда после чего-то подобного я возвращалась в школу, я никогда не говорила об этом своим друзьям. Я скромничала, никто не знал, что я певица. По прошествии какого-то времени кто-то мог сказать: «О, мы смотрели "Шоу Томми Хантера", и ты там была, а нам не сказала». Меня это так смущало. Я никому не говорила заранее. Это вызывало у меня дискомфорт. Я не хотела быть этой исполнительницей. (смешным тоном) Моя мама меня заставила!

Показывают, как Шанайа приходит в музей своего имени в Тимминсе. Ее встречает его менеджер – Трейси Хатенен.

Шанайа Твейн: Привет.
Трейси Хатенен: Привет. Добро пожаловать домой!
Шанайа Твейн: Приятно наконец тебя видеть!
Трейси Хатенен: Приятно тебя видеть.
Шанайа Твейн: Мне приятно быть здесь.
Трейси Хатенен: Я рада, что ты здесь. Вот это и есть Центр Шанайи Твейн.
Шанайа Твейн: Давай начнем.

Переходят в один из залов, где размещены вещи, связанные с группой Longshot. Шанайа рассказывает о своих воспоминаниях, и время от времени делают вставки из интервью с бывшими членами группы Дэвидом Харттом и Майком Митчеллом и владельцем клуба “JP’s Lounge”, в котором группа долгое время выступала – Джеем Пи Обе.

Шанайа Твейн: О, классная выставка. О, боже. Весело. Это была моя самая первая независимая группа. До 16 лет я всегда выступала с группами, которые уже были созданы.

Дэвид Хартт: Мы впервые услышали Айлин на местном телемарафоне. Она нас сразила своим голосом, и мы решили, что нужно найти эту девушку, она должна петь в нашей группе.

Бен Малруни: То есть ты была фронтменом?
Шанайа Твейн: Да, я была фронтменом. Но группу мы создавали вместе с нуля. Пара ребят знала друг друга, они захотели создать группу, и им была нужна певица. Все закрутилось в одно время.

Джей Пи Обе: Думаю, это было где-то в конце 82-го года. 16-летняя школьница, постучала в мою дверь, попросила о разговоре. Она сказала: «Меня зовут Айлин Твейн. Я собираю группу, и мне интересно, нужна ли вам группа для выступлений в “JP’s Lounge”?».

Шанайа Твейн: Дэвид Хартт был основателем группы. Он был самым старшим, и всем занимался он. Я была лишь солисткой.

Дэвид Хартт: Ей нравилось быть на сцене. Она владела публикой. Когда она пела песню о любви, каждому парню в клубе казалось, что она поет именно для него.

Шанайа Твейн: Это было круто. Это был отличный опыт. Мне было всего 16, но до этого я много выступала в барах.

Джей Пи Обе: Я посмотрел на нее и спросил: «Тебе сколько лет?». Она ответила: «Мне 16». Я сказал: «Забудь об этом. Мы не можем этого сделать, потому что по алкогольному закону Онтарио [того времени] тебе должно быть хотя бы 19 лет», – она уже изучила вопрос и знала, что были исключения, и она хотела, чтобы для нее было сделано исключение.

Бен Малруни: Какую музыку вы исполняли?
Шанайа Твейн: Мы играли песни из Топ-40 и кое-что из старого, старые песни Beatles, старый рок – в основном, поп-рок. Было так здорово. (улыбается)

Джей Пи Обе: Я думаю, дело было в решимости, в честности и искренности. Из-за этого я решил, что все же стоит сначала послушать их, а потом уже принимать решение.

Бен Малруни: Было какое-то чувство собственности, когда ты выступала со своей группой?
Шанайа Твейн: Независимости, а не собственности. Это было чувство независимости. Мы были компанией молодых людей, а до того времени я выступала со взрослыми. А эти ребята только закончили школу. Я была единственной школьницей среди них, правда, и я была самой младшей.
Бен Малруни: У тебя много воспоминаний о Longshot, неправда ли?
Шанайа Твейн: Да. Мы были хорошими друзьями вообще-то.
Трейси Хатенен: У нас есть несколько дополнительных воспоминаний о Longshot для тебя. Дэвид Хартт и Майк Митчелл сегодня здесь, чтобы повидаться с тобой.
Шанайа Твейн: О, боже мой. Я не могу поверить.
Дэвид Хартт: Как дела?
Шанайа Твейн: (обнимая Дэвида) Отлично! (обнимая Майка) Приятно вас видеть.
Майк Митчелл: Приятно тебя видеть.
Шанайа Твейн: Это странно. Вам так не кажется?
Дэвид Хартт вручает Шанайе бейсболку с логотипом Longshot.
Шанайа Твейн: О, это то же лого. Так смешно сейчас смотреть на старые снимки.
Дэвид Хартт О, да.
Шанайа Твейн: Я всем сказала, что Longshot были твоей идеей. (Дэвид и Майк смеются) Ну, ведь так и было. Мы много времени провели в твоем доме и в подвале, работая над другими вещами.
Дэвид Хартт: Да, точно. Записали пару вещей.

Голос за кадром: И одним из таких треков была песня, написанная Дэйвом и исполненная Longshot. Это был дуэт с Айлин, который назывался “Take My Hand” и был записан в студии друга.

Шанайа Твейн: Это здорово. Я рада, что вы, ребята, смогли прийти.
Дэвид Хартт Было приятно тебя увидеть. Поздравляю с твоим успехом.
Шанайа Твейн: Спасибо.
Майк Митчелл: Она была “longshot*”, правда? В буквальном смысле.

Примечание:
*Longshot в переводе с английского – «рискованная ставка с маленькими шансами, но крупным выигрышем».

1 2 3 4 5 6